Xочу отдать ребенка – он мне противен!

Отдать ребенка на усыновление – обречь на страдания или спасти от них?

Меня изнасиловали на выпускном вечере. Вот так закончилось детство – школа позади, и жизнь позади. Самое страшное, что я никому об этом не говорила, стыдно было. Переплакала, пережила. А потом поняла, что беременна.

Знаю, что у беременных гормоны во все стороны прыгают, не случайно женщины в «интересном положении» порой невесть что творят. И детей своих, еще не рожденных, они иногда не любят. Поэтому врачи не удивились моим заявлениям о том, что я хочу отдать ребенка. Если бы они знали, как я его ненавидела, то взглянули бы на все другими глазами.

Мне прописывали какие-то таблеточки, уколы. Но я уже все для себя решила: не будет никаких кроваток, пеленок-распашонок, ничего не будет. Рожу, если получится – и все, хватит с меня.

Никто не может требовать от 18-летней девочки, чтобы всю жизнь она смотрела на существо, появившееся на свет в результате насилия. Я его не убила, выносила – а теперь хочу отдать ребенка и вычеркнуть этот год из своей жизни! Просто я точно знала, что никогда не смогу ЭТО полюбить. Я даже на УЗИ попросила не говорить, мальчик там или девочка. Неважно! Нет его в моей жизни, и не будет никогда.

Хочу отдать ребенка – сказать или сделать?

Рожала я на удивление легко. Когда пытались малыша показать, зажмурилась и отвернулась – не надо мне его, забудьте! В тот же день сделала отказ – заполнила стандартную форму. Думала, меня воспитывать будут, убеждать, что отдать ребенка на усыновление – последнее дело. Но все прошло быстро и буднично: прочитайте, распишитесь, свободны!

Естественно, из роддома сразу не выписывают. Лежу я ночью в палате, вокруг такие же женщины – спят. Тишина. И только где-то далеко-далеко плач ребеночка. Тихий, еле слышный. А я лежу и представляю, что это мой. Даже не знаю, какого он пола. Но почему-то кажется, что девочка. И что сейчас вот ее жизнь заканчивается, как моя 9 месяцев назад.

Отца своего вспомнила, кобеля, который ни разу обо мне не поинтересовался после ухода. Лежу и думаю: ведь это я хочу отдать ребенка, чем я лучше? Встала и побрела к детскому отделению. Сестра куда-то с поста отлучилась, я прямо внутрь и зашла. Много кроваток в ряд, все свертки одинаковые, сопят себе, и лишь один малыш плачет – тихонько так, безнадежно. Подошла, глянула на бирку – моя фамилия. А ниже – «девочка, 3,2 кг, 50 см».

Возможно, виноваты все те же гормоны? Я же еще в норму не пришла, безумная была, наверное. Что мешало с утра к заведующей пойти и заявление забрать? Но я схватила этот родной комочек, прижала к себе – и побежала, прочь, по коридорам, по лестнице, по ночным улицам, босая и в халате. Меня потом даже не особо ругали. Зато теперь у меня есть дочь – сегодня ей исполнилось 5 лет, и она – мое главное счастье!